«Мой сын не отец твоему ребенку!» кричала свекровь, требуя ДНК-тест. Она окаменела, когда анализ показал, что она не является матерью своего сына.
Вот, Татьяна Викторовна бросила на стол сложенный вчетверо рекламный проспект. Изучи на досуге.
Глянцевая страница развернулась, открыв улыбающуюся пару с младенцем и громкий заголовок: «Центр генетических экспертиз. Точность 99,9%».
Мой муж, Дмитрий, тяжело вздохнул и отодвинул тарелку с недоеденным ужином. Он смотрел куда угодно, только не на меня и не на свою мать.
Мама, мы же договаривались, его голос звучал тихо, почти умоляюще.
Татьяна Викторовна полностью проигнорировала его. Вся её фигура, сжатые губы, острый взгляд были направлены на меня. Она словно просвечивала меня, ища трещину в моей защите.
Я просто хочу правды, Анна. Ради спокойствия в семье.
Её слова звучали мягко, но от них веяло угрозой.
Я сплела пальцы под столом. Весь месяц после рождения маленького Миши превратился в ад под названием «сомнения свекрови».
Я вспомнила, как ещё на нашей свадьбе она, поднимая бокал, произнесла тост о «чистоте крови и хорошей породе». Тогда я восприняла это как старомодную причуду. Теперь же понимала это её жизненное кредо.
Сначала были намёки, косые взгляды на цвет волос ребёнка, вопросы о моей «бурной молодости». Теперь она перешла в открытое наступление.
Какой правды, Татьяна Викторовна? я старалась, чтобы голос не дрожал. Вот он, ваш внук. Копия Дмитрия.
Копия? она усмехнулась. Не вижу. Мой сын не может быть отцом твоего ребёнка!
Она произнесла это негромко, но с такой ледяной уверенностью, что воздух на кухне словно сгустился. Дмитрий вздрогнул, наконец оторвав взгляд от стены.
Мама! Что ты такое говоришь! Прекрати немедленно.
А ты помолчи! рявкнула она. Тебя вокруг пальца обвели, а ты и рад. Чужого выродка воспитываешь!
Я встала. Ноги едва держали, но сидеть дальше было невыносимо. Я чувствовала себя подсудимой на сфабрикованном процессе.
Если вы так уверены зачем вам тест? спросила я, глядя ей прямо в глаза.
Это был рискованный шаг. Я надеялась, что она отступит. Но вместо этого её губы растянулись в хищной ухмылке.
Чтобы у тебя, девочка, не осталось ни единого шанса. Чтобы все увидели, кто ты на самом деле. Чтобы мой сын наконец прозрел.
Она смотрела на меня с откровенным презрением. В её глазах я была не невесткой, не матерью её внука, а грязью, которую нужно вычистить из их «идеальной» семьи.
И именно в этот момент что-то во мне изменилось. Страх, сжимавший меня всё это время, уступил место другому холодному, острому и ясному.
Я взглянула на мужа. Он сидел, опустив голову, подавленный материнским авторитетом. Он не защитил меня. Он не защитил нашего сына.
Ла
